Основной принцип: “не навреди”.
Сегодня мне хочется продолжить разговор о закрытии психоневрологических интернатов и передачи больных детей в приемные семьи. Под постом на эту тему, где я высказала свое мнение, было много разных комментариев. А я имею право высказываться, так как долгое время работаю с такими детьми. Конечно, реакция была разная: от поддержки до обвинения в жестокости и лоббировании интересов руководства интернатов и власти. Те люди, которые со мной работали и работают сейчас знают, что интересы ребят, восстановление справедливости, для меня на первом месте. Поэтому любви ко мне ни со стороны руководства интернатов и детских домов, ни тем более со стороны представителей власти никогда не было. Так что лоббирую я только интересы людей, которые обращаются за помощью. Ну, а что касается моего жестокосердия. Может, я действительно чего-то не понимаю? Но поговорив с ребятами, которые прошли через все это, я пришла к выводу. Что ошибки в оценке предложения передать детей в приемные семьи нет.
Ребята рассказывают, что при агрессии их также привязывали, а раньше давали галоперидол и они могли лежать, как трупы, несколько дней. После отмены галоперидола на ребят стали надевать смирительные рубахи. И лучше если ты будешь привязан к кровати на жестком основании без матраса. Они вспоминают, что лежали на кровати с железной сеткой. Так как у них низкий порог чувствительности, от кровати импульсы через рецепторы на спине идут к головному мозгу. Человек быстрее успокаивается.
На что действительно нужно обратить внимание,- так это на их проживание в интернате. Об этом я говорила и в первом своем посте. Главным раздражителем, возбуждающим агрессию, является экономия воды. Даже если есть душ, дают мыться только в тазиках, а этого мало, чтобы отмыться. Второе – отсутствие разнообразия в еде и ее качество. Могут использовать гнилую картошку, продукты не первой свежести. Если приезжает проверка – все как положено, просто без звонка в такие заведения нельзя зайти, а нужно чтобы было можно. Поэтому элементарная установка видеокамер в столовой и на кухне поможет решить эту проблему. Сейчас камеры есть во многих комнатах, но нет в столовой и на кухне, это коррупция. По документам все хорошо, а на деле в рот нельзя брать. По словам ребят, без строгости с ними нельзя. Обычное поставить в угол здесь не срабатывает. Они сейчас осознают, что всю жизнь им нужен контроль и периодическое лечение. Про приемную семью говорят, что это не срабатывает, а даже наоборот. Ты живешь среди здоровых людей. Все внимание приковано к тебе и от этого еще больше осознаешь себя больным. Бывает, что взявшие тебя люди не справляются и отдают обратно, а это еще больший удар. И вообще, я давно заметила, что это гиперчувствительные люди. Доверие к человеку для них имеет огромное значение. Они очень сильно чувствуют неискренность людей. А если у них возникло недоверие к человеку, контролировать он их просто не сможет. Не узнай он вовремя, что в голове появляются голоса или агрессия,- всё может закончиться плачевно. Здесь я вам привела суть моего разговора с ребятами и их отношение к данной теме. А уж мнение самих больных, а также специалистов по их лечению, мы должны ставить во главу угла. То, что мои взгляды расходятся со взглядами моих оппонентов, не говорит о том, что мы не должны работать вместе, решая насущные проблемы детей. Придерживаться мы должны основного принципа: “не навреди”.